Последний Повелитель - Страница 5

Впереди за деревьями замаячил просвет. Поле, а по самому краю — дорога. Джафар осторожно выглянул из-за куста. По дороге лошадь не спеша тащила телегу. В телеге два бородатых мужика и молодая женщина. Всё как тыщу лет назад. Только ростом люди стали побольше. Раньше — метр пятьдесят — метр пятьдесят пять, а эти с него ростом. Может, чуть поменьше. Где-то около метр восемьдесят. Проводив взглядом телегу, он по краю леса обошёл поляну и продолжил путь. Сто метров шагом, сто метров бегом. Остановился на ночлег, пройдя километров пятьдесят. Снял ботинки, осмотрел ноги. Ступни горят, но до мозолей дело не дошло. С наслаждением вошёл в озерцо, умылся, искупался. Полежал на теплом песке, глядя в голубое небо, потом занялся обедом. На первое — отварное мясо со щавелем, на второе — то же самое, на третье — чай из трав с сахаром. По небу плыли лёгкие облака, похожие на десантные транспорты. Такие же толстые и бесформенные. Позагорав полчасика, Джафар опять искупался, снова позагорал. Было очень обидно, что нет ласт и маски с регенератором кислорода. Резиновые ласты на складе приобрели твёрдость камня, а при попытке согнуть, сломались на несколько частей. К вечеру появились комары. Джафар нехотя поднялся, разбил палатку среди сосен метрах в пятидесяти от берега, надул матрас. Тело ныло от приятной усталости, делать было нечего. Застегнул на молнию вход в палатку, убил просочившихся в неё трёх-четырёх комаров, растянулся на матрасе и глядел сквозь прозрачный потолок в темнеющее небо.

Смешно, не правда ли, смешно?…

А он шутил — не дошутил,

Не дораспробовал вино

И даже не допригубил.

В. Высоцкий

Два лучших месяца он провёл вдали от базы в местной деревеньке в обществе социолога Карлоса Ривьеры. Пожилой социолог должен был заниматься своей социологией, задача Джафара заключалась в: а) охране; б) создании и поддержании авторитета Ривьеры; в) контактах с молодёжью; г) выполнении всей грязной и нудной работы, которую лень было делать самому Карлосу. На практике это выглядело так: Ривьера с утра до вечера сидел на открытой террасе в компании местных старожилов, вёл с ними неторопливые беседы, наблюдал за жизнью деревни. По вечерам, сидя за компьютером, систематизировал материал. Джафар таскал за собой хвост из десяти—пятнадцати мальчишек, купался, загорал, помогал крестьянам, работал молотобойцем на кузнице. Иногда, по заданию Ривьеры, проводил психологические тесты среди подростков. По вечерам готовил еду, мыл посуду, помогал обрабатывать результаты тестов, штудировал ксенопсихологию. Несколько раз вместе с Ривьерой ходил лечить больных. Процесс лечения был до смешного прост. Ривьера прижимал к телу больного щуп портативного диагноста и изображал врачебную деятельность — щупал пульс, выслушивал лёгкие, сердце, изучал радужку глаза. Потом считывал показания диагноста и назначал курс лечения. С этой минуты следить за ходом выздоровления поручалось Джафару. Взаимопроникновение культур шло полным ходом. Через месяц на вечеринках молодёжь танцевала польку, стариков звали не иначе, как аксакалами, а самого Ривьеру — Мудрый Вождь Голова Босиком. Джафар научился стрелять из лука, ставить силки на зайцев, ловить раков, ругаться по местному, пахать и ездить верхом. Но настоящий авторитет и уважение всей деревни он заработал, когда задержал Страшных Лесных Разбойников — четырёх мужиков-погорельцев из удалённой деревни, воровавших отбившихся от стада овец. Мужики были вооружены дубинами и луками, но, как и все местные жители, не отличались ни ростом, ни воинственностью. Услышав вопли пастуха, Джафар догнал и раскидал всех четверых, потом отобрал пояса и разорвал штаны, чтоб затруднить побег и занять головы и руки мужиков поддерживанием одежды, а не планами побега. Отконвоировав задержанных в деревню, он узнал от Ривьеры, что по закону троим отрубят руку, четвёртого повесят, как вожака. Справившись с внезапной тошнотой, обсудил с Ривьерой план, получил одобрение и вызвал по экстренной связи координатора базы. Координатор вполуха выслушал сбивчивый рассказ, поинтересовался, одобряет ли Ривьера, и выделил на три дня пятнадцать стажёров, полсотни киберов и два тяжёлых вертолёта.

На следующее утро Джафар, одетый в белоснежную форму, подошёл к старейшинам и попросил собрать народ: он будет судить разбойников. Разумеется, старейшины возмутились: какое право он, молокосос, имеет…

— Имеет, — негромко сказал Ривьера.

Наступила тишина.

— Они — его пленники, — так же негромко продолжил Ривьера. — Он их схватил, ему и судить. А вот уже и люди собираются.

К веранде гурьбой шли стажёры — юноши и девушки, все в парадной белоснежной форме, как проинструктировал их Джафар. Подойдя, преувеличенно вежливо поздоровались с Ривьерой, потом со старейшинами.

— Они будут наблюдать, чтоб суд проходил по закону, — объяснил Ривьера.

К счастью, ничего серьёзней кражи овец, синяков и двух выбитых зубов за разбойниками не числилось. Как было заранее оговорено с Ривьерой, Джафар приговорил их к порке и возмещению причинённого ущерба в тройном размере. Приговором остались довольны все, кроме хозяина выбитых зубов. Свои два зуба он оценивал в корову, Джафар же отправил его в биованну на три дня, выращивать новые зубы.

Пороли местные специалисты ивовыми прутьями. Десять ударов оставили десять кровавых полос на спинах мужиков. После окончания экзекуции Джафар загнал мужиков в вертолёт, и вместе с другими стажёрами полетел в родную деревню погорельцев. От деревни осталось три двора. Джафар выгнал из землянок и мобилизовал всё трудоспособное население. С помощью киберов за два с половиной дня и три ночи отстроили около двадцати дворов — на этот раз с соблюдением правил противопожарной безопасности. Потом шатающиеся от усталости, но чрезвычайно собой довольные стажёры и свеженькие, как огурчики, киберы погрузились на вертолёты и отбыли на базу. Джафар купался в лучах славы. Через месяц он понял, как возникают легенды. Трое суток напряжённой работы сократились до одной ночи, а четыре мужика превратились в целую шайку отчаянных головорезов.